Твои глаза зеленые

@темы: Karl Urban, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

Я соскучилась

@темы: Karl Urban, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

Почувствовала себя старой. Очень старой. Такой экзальтированной старушкой, с мундштуком в нарисованных губах, в пожелтевших кружевах.
Почувствовала, потому что Милена кинула кусок чужого текста. Потому что ну вот раньше, в светлом юношестве мне такое бы зашло. Сама так писала. А ща хочется под одеяло от смущение за чужие тексты спрятаться. Потому что по большей степени плевать, кто и что там скажет на мои тексты, кому не нравится, кому есть претензии. Потому что вижу чужие косяки.
А потом вспомнила, что часть наработанного владения языком, понимания и желание выгибать его правила под себя, всего лишь часть. И мне еще учиться и учиться. Тонкостям, полутонам, сотне приемов. И как-то попустило. К себе попустило. А вот злость к другим, к тем, кто в грязных ботинках по родным героям, сюжетам, историям, тут нет, теплится.

@темы: Пиши, раб, солнце еще не взошло, По нескромному лисьему мнению...

---

- А цветочек где?
- А цветочек я удалил.
- Зачем? Цветочек нельзя удалить!

Слушала сейчас этот диалог отца и маленькой девочки... И вот почему-то очень согласна с ней. Цветочек нельзя удалять. Детские рисунки выбрасывать, а весну отменять. Вот.

@темы: А мы тут плюшками балуемся

---

Ох...

ОтСель

@темы: Star Trek, Доктор с легендарными руками, Серебряная Леди, Мы снова встретимся в Космосе

---

Эм... чет я кажется сгорела нафиг... как-то вааще... вот... где-то так

@темы: Star Trek, Доктор с легендарными руками, Капитан на мостике!, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

Пока изучала вопрос, вдоволь налюбовалась на вулканские корабли. Они всё же что-то с чем-то. Их копьевидная форма, с этой кольцевидной гондолой, с цветом горячей лавы... Они по особому прекрасны. И ни черта не теплые. Но гармонично дистабильные. Я не знаю, как точно определить свои чувства в отношении к этим кораблям. Они просто вулканские.

@темы: Серебряная Леди, Мат-её-часть, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

Поныть

У меня текст не собирается((
Вот я изначально знала, что делаю. Что хочу в итоге получить. Еще когда название само возникло. Когда просто посмотрела на два совершенно разных по стилю и динамике эпизода. И писала ведь с совершенно четким осознанием. Но... Но сейчас этот паззл просто не собирается. И я который день уже пытаюсь понять, что и как... но текст просто не собирается. Чего-то не хватает. Важной детальки. Вот только я не понимаю какой. И куда ее так засунуть, чтобы стало хорошо. И пока не пойму, не могу продолжить, не могу закончить и закольцевать все в ту идеальную конструкцию, которую задумывала.

Знала ведь, что эта история будет сложной. Но чтобы настолько?

@темы: Пиши, раб, солнце еще не взошло, А мы тут плюшками балуемся

---

Кому надо продать душу (Верховному Магу Бруклина???), чтобы уметь просто смотреть прямо и... "пойду выйду, подышу, подумаю о жизни и гормонах"

Походу реально пора тег заводить

@темы: И чего я в тебя такой влюблённый?, Охохотничьи угодья

---

Мыррр-Мыррр-Мыррор

Нельзя так бессовестно обожать темную сторону вселенной... Или только так и можно



phantom-brushy

@темы: Star Trek, Доктор с легендарными руками, Уши и логика - вот мои документы!, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

Гиффка на случай "да-да, продолжайте, мне очень интересно"

@темы: Залипательное, И чего я в тебя такой влюблённый?, Охохотничьи угодья

---

Алек:

Алек курильщика

@темы: Залипательное, И чего я в тебя такой влюблённый?, Охохотничьи угодья

---

Лись обещала, Лись накуевертила

Название: И Миры Сходятся
Автор:  Некто Лись
Бета:
Размер: предположительно макси
Пейринг/Персонажи: Хан/Леонард "Боунс" МакКой и весь стандартный список
Жанр: ангст, психология, юмор (тоже стандартный набор)))
Рейтинг: PG-17
Саммари: На последней голографии в темных глазах его все тот же ад, что и на голографии от пятого мая две тысячи двести шестидесятого. Леонарда Маккоя не существовало в этом мире сорок один год.
Примечание: Нехронологическое повествование, скачки во времени, логике, адекватности.

Пролог

And I don’t want the world to see me
Cause I don’t think that they’d understand
When everything’s made to be broken
I just want you to know who I am

Goo Goo Dolls — Iris*

Пятое мая две тысячи двести шестидесятого года. Огромный судебный зал. Около ста тридцати человек наблюдателей, свидетелей, потерпевших. Судьи. Конвой. Он напротив них всех — один. Преступник. Убийца. Кровавый диктатор. Террорист. Сверхчеловек.

— Ну и где они?

Основная зона свидетелей обвинения оказалась пуста и неприкаянна, пятном на всем этом деле. На самом судебном процессе. Их нет, и это ломает всё, что так долго возводили против него высшие чины Федерации. Некому встать и показать опущенный палец. Сказать — «Ату его». Другие не отважатся, это же гуманная цивилизация. Это же Терра, колыбель Федерации. И он ее порождение, ее ублюдок, ее сын и некогда Владыка.

— Что значит, вы не можете найти капитана Кирка и его старших офицеров? Не могли же они вот так внезапно улететь… ну не знаю, туда, куда не ступала нога человека.

— Ищи на третьей планете, * — чуть слышно произнес Хан.

Один из секретарей подошел к председателю суда, что-то тихо говоря и показывая. После небольшого обсуждения, стандартный падд положили перед Ханом.

— Просили передать, — подрагивающим от страха и любопытства голосом сказала молодая андорианка.

Это был просто снимок отсутствующей команды на фоне зеркальных цветов. Строгий, но заметно растерянный вулканец, цепляющийся за его плечо капитан Кирк, веселый и улыбающийся. Рыжий шотландец, приобнимающий мулатку с высоким хвостом. Двое мужчин азиатской внешности, держащиеся за руки. Светловолосый подросток, с открытой улыбкой смотрящий на всю компанию. В центре девочка лет десяти, тёмные волосы, маленький чуть вздернутый нос, темные глаза. А присев рядом, ее отец — доктор Леонард Маккой.

Отдав ему падд, они наверняка посчитали это насмешкой, злой издевкой. Хан знал, что это более чем благодарность.

*****

Восьмого мая две тысячи двести шестидесятого года Хана Нуньена Сингха вернули в криокапсулу. Суд так и не отважился убить его раз и навсегда. Никого из членов экипажа «Энтерпрайз» он больше не видел. Падд с голографией положили вместе с ним. Как в гроб.

Никто из тех, кто видел его потом, не мог сказать, почему, даже умирая для этого мира на неопределенное количество лет, Хан продолжал улыбаться.

Глава 1 - "Во имя гуманизма и человечества"

Глава 1 - "Во имя гуманизма и человечества"

17 сентября 2312 год по времяисчислению Терры

Окружающий мир склонен меняться, тем не менее оставаясь тем же самым. И после того, как выражение «нет ничего нового под солнцем» безвозвратно устарело, ничего не изменилось. Человечеству всё еще нужны подпорки, чтобы стоять на собственных ногах, колеса крутятся, а где-то строятся новые пирамиды. Из стали и дилития.

Хан смотрел на город за панорамными окнами кабинета, на темноту и звезды за городом и прозрачным барьером. И да, технологии за прошедшие годы с его последнего рождения на свет снова продвинулись. Но… ничего нового под тысячей солнц.

— Мы на Звездной Базе «Амадеус». Так далеко от Земли, что даже с нынешними технологиями путешествие было бы утомительно долгим. И как выстрел пули по сравнению с вашим временем, Хан.

Невысокая, подтянутая несмотря на далеко не юный возраст женщина смотрела на него с той долей любопытства, что вызывала его в ответ. Без страха. Без опасений. С некоторым удивлением и горечью.

Не дождавшись ответа, женщина в военной форме вернулась в кресло, сложила перед собой руки, сжимая пальцы на левой.

— Вам сообщили, сколько прошло времени?

— Пятьдесят восемь лет. Зачем я Звездному Флоту теперь? Снова нужна пуля?

— Почти. Хм, извините мою бестактность, я не представилась. Джоанна Стейтвуд, коммодор этой Базы. И вы здесь по моей личной просьбе и моему проекту. Как сторонний консультант, орудие достижения цели или совершенно нелогичной надежды. Всего, что вы можете нам предложить. На данном этапе я согласна на любые безумства. Даже вас.

Хан вскинул взгляд.

— Отчаяние? Не лучший советчик.

— Если бы я их вообще слушала, то не уехала бы дальше Атланты. Посмотрите, вам знаком этот корабль?

Над большим столом появилась голографическая проекция звездолета стандартной формы Федерации — тарелка, гондолы, инженерный отсек. Острый взгляд Хана видел мелкие детали, видел узлы и сочленения, призрак Джона Харрисона видел судно в разрезе, в деталях и инженерных схемах. И что-то великолепно узнавая, как свои собственные технологии и разработки.

Это открытие подняло волну ярости внутри, но оно же и затушило ее — его создания жили и были использованы, он делал это не зря.

— Она появилась через четыре года после вашей заморозки. Идеальной. Единственной в своем роде. Другой и не могла быть, — с восхищением и едва ли не любовью говорила эта женщина. В уголках ее глаз залегли печальные морщинки. Скорби. Боли. Потери. Она говорила о корабле с трепетом и привязанностью, но почти ненавидела его. — Она не могла быть другой с этим именем. С этим экипажем.

Коммодор взмахнула рукой, снова собирая разбитый на секции корпус в единый макет. И на тарелке проступили буквы названия.

— «Энтерпрайз». Все корабли с этим именем уникальны, они… звездный флаг Федерации. Но эта, под командованием капитана Кирка, всегда была и будет… той самой, понимаете?

— Которая уничтожила и низвергла меня?

— Если бы только вас, — едко усмехнулась коммодор. Это почти неуловимое движение губ казалось странно знакомо. — Экипаж «Энтерпрайз» совершил множество открытий, спас миллионы жизней и еще большему открыл новые горизонты и пути. И, конечно же, оттоптал множество мозолей. Ваш морозный сон был лишь самым началом и самым гуманным из всех деяний этих людей.

Рядом с проекцией корабля, появились личные дела. Старший офицерский состав в полном составе. Хан осмотрел их всех, хоть интересовал его только один человек. На фото он был старше того, кого запомнил бывший диктатор, имел седину на висках и вечно усталый вид. Но все равно вызывал отклик внутри. Хана положили в холод криокамеры три дня назад. И три дня как подняли вновь.

Пятьдесят восемь лет. Он снова проснулся в другом мире.

— Они живы? — указал он на отсутствующую дату смерти на всех делах.

— Неизвестно. Сорок один год назад «Энтерпрайз» со всем ее экипажем пропали без вести. Собственно, поэтому вы здесь.

— Найти их? Вы ждали для этого сорок с лишним лет?

— Нет. — Женщина встала, движением руки сменила голографию на вид космоса. — Я положила свою жизнь, жизнь своей дочери, а также многих других, на поиск этого корабля. Я, черт побери, пошла в Звездный Флот, а потом полезла в космос ради него. О, ну и самая серьезная потеря, разумеется, мой развод и недоумок, за которого я по глупости вышла замуж. Сотни открытий и шагов прогресса, нами, их потомками, всё, лишь бы найти «Энтерпрайз» и понять, что же с ней случилось. Что случилось с ними. Почему однажды они просто не вернулись к нам.

Ни последствия разморозки, ни новая информация и прочее, не могли служить оправданием его невнимательности. Разве что-то глубоко сидящие, дергающие от осознания упущенного времени, потерянной возможности.

У коммодора был острый подбородок, темно-зеленые глаза и волосы, в которым лишь редким проблеском между седины шли темные пряди. У нее был чуть заметный южный акцент. И какое-то непередаваемое умение хмуриться и улыбаться одновременно. И то и другое делая непередаваемо высокомерно и ядовито.

Она дернула уголком губ, бледных, почти бескровных.

— Когда они исчезли, мы еще верили, что космос однажды вернет наших родных и любимых. Это же «Энтерпрайз»! Но шло время, и ничего не происходило. Я закончила Академию, стала астрокартографом, отец бы взбесился, узнай об этом! Дэвид Кирк продолжил дело матери, став величайшим ученым современности. Дэмора Сулу получила свой корабль, Дабойю Сулу — занялся исследованиями по терраформации и ботанике. Мы прожили свои жизни с теми самыми прочерками на месте даты смерти наших родных.

— Я плохой слушатель для грустных историй. Что вы хотите от меня? Разве мне не полагается радоваться, что люди, виновные в моем повторном заключении в анабиоз, достойно наказаны. Я потерял время, годы и годы. Те, ради кого славный экипаж этого добился, потеряли их. Мне по вкусу подобная справедливость.

Джоанна Стейтвуд, в девичестве МакКой, покачала головой, но взгляд ее плыл, словно она и не слышала его. Только смотрела на звезды голограммы, сквозь них, сквозь него.

— Мы нашли «Энтерпрайз». Мы нашли ее пятнадцать лет назад. Почти случайно. Ценой чужих жизней. Но нашли. Влипшей как муха в янтаре в какой-то уникальной аномалии. Застрявшей там. И надеемся, что вы поможете нам ее вытащить.

Хан позволил торжеству отразиться на своем лице и позе.

— Я — помогу? Это крайне интересно звучит. Последний раз, когда я помогал, меня использовали, а потом заключили в криогенную камеру на пятьдесят восемь лет. Тот самый экипаж корабля, которого вы просите меня помочь спасти.

— Ради них же вас вернули к жизни, — не смутилась коммодор. Ее умные усталые глаза смотрели на него, как на неразумного ребенка.

И это так ярко отличалось от того, как так же смотрел на него Александр Маркус. Тут не было покровительственного оттенка, не было приторной ласки и обещаний надежды. Взгляд этой женщины был скорее обволакивающим, чуть колючим, выжидательным. Продуманным.

— В нашем мире идет война, мистер Сингх. Гибнут наши люди и корабли. Нам нужна «Энтерпрайз». Нужен ее яркий символ. А мне нужно знать, что случилось с отцом. — Коммодор замерла, глядя куда-то вбок, словно слепая. Повела головой. И во всем ее облике, сухом и твердом, проступила такая бесконечная тоска. — Всю свою жизнь я мерила по нему. Мы, их дети, мерили. Герои Федерации. Для нас они были просто родители, которых с нами не было. Ради своей цели мы положили слишком многое. Сейчас, когда идет война, нам гораздо легче объяснить бюрократам Федерации, зачем вы нам нужны, мистер Сингх. Вы и ваши люди. И нам есть, что вам предложить.

Хан замер, обдумывая ситуацию и слова Джоанны Стейтвуд. Еще раз попасть в ящик с игрушками Флота не хотелось, но и не использовать шанс было недальновидно. Не вгрызться в любую подачку, оторвав ее вместе с руками и горлом дарителя. Он не верил, что все так просто, как рассказывает эта женщина, но подробности всегда можно узнать по пути.

— Почему вы разбудили меня, а не кого-то другого? Манипулировать ими, не знающими экипаж «Энтерпрайз», было бы легче.

— О, все просто, — коммодор улыбнулась уголком губ. И снова так знакомо, почти зло, ядовито. Когда так улыбался ее отец, это не обещало ничего хорошего людям вокруг. И, как минимум, много развлечения для него, Хана. — Перед своим последним полетом отец сказал, что если с ними что-то случится, что-то действительно страшное, я должна разбудить тебя. Мне для этого потребовалось время и возможности. Всё это, космос, связи, кресло адмирала. Но, ты и сам наверняка знаешь — папа всегда был исключительно прав.

Хан не мог с этим спорить.

Знал.

22 марта 2260 года по времяисчислению Терры

— Доктор МакКой, надеюсь, рано или поздно вы поймете, какое важное дело мы делаем. Во имя гуманизма и человечества.

— Во имя гуманизма и человечества, вы должны разрядить себе в голову фазер. Это бы точно сделало мир лучше.

Его неприятно толкнули в спину, требуя закрыть рот и двигаться. Доктор на такое только скрипнул зубами.

Все началось, с чертовой конференции. Для начала его пришлось долго уговаривать, — до того как их всех засунут в консервную банку на пять лет, МакКой как-то упорно не хотел покидать Землю. Да и если бы не Джим, ни за что не подписался на такую профанацию. Пять лет. Пять лет, каждый раз напоминал он себе и ужасался. Что он там будет делать? Да он сопьется еще в первый год. Да Джим подхватит какую-то дрянь, и это доктор не о заболеваниях, еще на первой планете. Да Спок сведет весь корабль с ума своими протоколами и отчетами. Да они там с ума сойдут все разом и каждый по отдельности, чтобы наверняка!

В общем — не хотел он не только в пятилетку, но и на конференцию.

Вот только темы были заявлены интересные, некоторые так вообще настолько редкие, что ими занимаются только несколько профессионалов, да и тех не найти, когда вот срочно надо, а капитан чихает розовыми лепестками и чуть ли не бабочками какает, всякое бывало. Да и его самого уговорили прочитать пару лекций, и хоть Леонард был не сильно тщеславным человеком, но и тому польстило такое предложение. В конце концов он доктор и ученый, а не нянька Джима Кирка и Ко. Такого ушастого и зеленокрового Ко. Которому пора привыкать к самостоятельности и не дергать МакКоя по поводу каждого чиха любимого капитана.

Так или иначе, но конференция оказалась довольно приятным времяпрепровождением в компании людей, которым не приходилось переводить с научного на человеческий. Но, ровно до того момента, когда его не отозвали в стороночку, не прижали к шее знакомый холодок наконечника гипо и…

Дальше он проснулся на неизвестном корабле в полете незнамо куда. Чтобы в итоге очутиться в подозрительной лаборатории.

— Мы надеемся на ваше добровольное сотрудничество, — сладко-сладко поулыбались ему. — И то, что нам не придется применять особые меры. Это будет несколько… не этично с нашей стороны. И не очень красиво. Надеюсь, вы достаточно благоразумный человек.

Где-то за сотни световых лет отсюда расхохотался один капитан и повел бровью его вулканец.

Разумеется, благоразумным Леонард не был. И даже когда его в очередной раз хорошо так пробили разрядом тока, причинять людям добро и заниматься наукой он не особо спешил. И даже несколько ждал, когда в качестве акта устрашения начнут мучить любимых трибблов. Вот только его похитители поступили намного более агрессивно и свежо — притащили в очередную лабораторию, и расстреляли на месте типа в очочках, что там явно работал. Предложив занять вакантное место.

Спеси и желания спорить в докторе МакКое поубавилось.

Когда его в профилактических целях оставили в лаборатории наедине с трупом, он вроде бы даже слегка растерялся. Боунс не считал себя хоть сколько-то брезгливым человеком, если не учитывать мании протирать руки и любую поверхность, которую он собирался коснуться, ну и не брать ничего из рук, и строго проверять, что тащит в рот все тот же Джим Кирк. Так что он не совсем понял сути этого наказания, ведь как медику находиться с трупом, пусть даже и настолько обезображенным, ему было нисколько не волнительно.

А вот ранее незамеченный сосед, запертый в отдельном прозрачном боксе, несколько настораживал. Если не сказать пугал.

— Доктор.

— Сгинь! — нахватавшись чужих привычек, перекрестил эту игуану в террариуме МакКой. Заодно поплевал через правое плечо, подумал, поплевал через левое и постучал по столу, хоть тот и был пластиковым.

Сверхзло смотрело на эти действия с заметным интересом, словно тоже ожидая, подействуют ли.

Но, наверное, МакКой в жизни был недостаточно набожным, не ходил по воскресеньям на мессу, и слишком заботился о психологическом здоровье священнослужителей, появляясь на исповедях, чтобы такие действия возымели эффект. Так что зверушка в клетке осталась на месте. Да и сам доктор занял не далекое от него место.

Через несколько часов появились похитители и все тем же ласковым голосом объяснили, что именно хотят от медика, сверхчеловека и от жизни в целом. Если банально — то той самой жизни, желательно вечной, хорошо финансово обеспеченной и за их счет.

— Доктор МакКой, ну вы же понимаете, как ученый и просто хороший человек… хороший, хороший, у вас глаза добрые, что земляне не могут не воспользоваться таким шансом, тем более, если им попользовались еще до нас. Вот вам сверхчеловек, одна штука, из рук не кормить, к стеклу близко не подходить. Можете его хоть вдоль, хоть поперек…

— Хоть в доггистайл, хоть в миссионерской? — уточнил Леонард автоматически.

В глазах прилизанного скользкого типа, что с парочкой охранников доктора всячески стращал, зажегся огонек интереса. На лбу условных краснорубашечников отпечатался весьма явный и непрофессиональный диагноз «Идиот». Сам заключенный признаков душевного и любого другого подъема не выказал.

— Мгм… в общем, вот вам кабинет, вот вам образец номер раз. Работайте доктор! А иначе нам придется подстегивать вашу трудоспособность известным методом, и хоть ядерного реактора и трех-четырех запасных капитанов Звездного Флота у нас нет, но всегда найдутся маленькие девочки, трибблы и другие негуманные методы.

Доктор тяжело вздохнул. Как бы ему не нравилось быть правым, но тут мнение по поводу опасностей космоса, пиратов, болезней и всякого сверхзла лучше бы оказалось ошибочным.

И даже выпить нечего.

Да и любимые антимикробные салфетки остались в другом костюме и вообще в другом месте. Так что протерев рабочие поверхности банальной хлоркой, а разум медицинским спиртом, сел думать, что же делать и как же быть.

@темы: Star Trek, Доктор с легендарными руками, My Name Is Khan, Пиши, раб, солнце еще не взошло, Нерукописное, Каксэтимжить?

---

Если люди напрашиваются, кто мы такие чтобы вот так взять и не начать их шипеть???
А Ганн просто

@темы: Залипательное, И чего я в тебя такой влюблённый?

---

@темы: Мы снова встретимся в Космосе

---

Туманность Тарантул

Туманность Тарантул – это объект колоссальных размеров. Диаметр данной туманности равен примерно тысяче световых лет! Если бы ее поменять местами с туманностью Ориона – ближайшим к нам объектом подобного рода, то она закрыла бы собой треть ночного неба. Ее размеры превысили бы размеры привычной нам Луны в шестьдесят раз!

@темы: Мы снова встретимся в Космосе

---

Я - пытаюсь прятаться от проблем

@темы: По нескромному лисьему мнению..., А мы тут плюшками балуемся

---

Пока ужинала, смотрела STB. И вот на моменте просвещения главгадом в свои планы, я задумалась - но вот куда это годится? Вообще, что за балет? ЧТо за фигня? Будь вы крутым злодеем, пусть и за высокую цель, мстю всему и всем, вот вы бы стали втравливать в свое дело кого-то, у кого на счету не один счастливо заборенный злодей? У которого послужной список от которого только Который уже зарекомендовал себя как задница, которая не только на себя приключения найдет, но и такой выход с подвывертом, что даже его приближенные и закаленные в маразме окуевают с чего творит это вот... Нестандартный подход, умение крутить ситуэйшином, команда таких же отчаянных и дурных на всю голову.
Вот будь главгад умным - он бы такого и на мильён световых лет не подпустил бы к своим коварным планам. Не то чтобы заманивать в самое логово и разговоры разговаривать.
А Джимка у нас да, Джимка такой. Умеет героически творить всякую хрень

@темы: Star Trek, Капитан на мостике!, А мы тут плюшками балуемся

---

Пишет  MIlena Econ:

27.04.2017 в 22:54

Некто Лись, Я представляю как Магнус сидит в Институте и так между прочем ловит взгляды мимопроходящих охотников, которые облизывают Алека.
- Я вот чего не понимаю, конфетка, а как это ты мне достался первому, если тут за тобой отдельная охота у охотников идет?
Алек улыбается как сучка и поправляет колчан за спиной. Охотники за Алеком бледнут на три градации и потирают разные части тела.
- До свадьбы себя берег, Магнус. До той самой, что ты сорвал.

URL комментария

@темы: Залипательное, И чего я в тебя такой влюблённый?, Каксэтимжить?, Охохотничьи угодья

---

Срочно в номер!

Ищу бету на текст (не менее 25 тыщ слов, это первоначально был драбблик, да)) по канону любимого стартрека.

Чутка подробностей, чтобы сразу всех напугать

Макхан, ангст, сомнительный юмор, много занудностей ибо Лись может, никакого экшена и вообще развития сюжета, все стоят и тупо пиздят за жизнь... все 25 тыщ слов, да. Куча ОЖП, Ханоцентрик (хотя в злодея и вааще жуткую няшку я не смогла, он мне уже почти родной), доктор тоже отжигал и любил всех в мозг. Текст в процессе (в процессе дописания, процессе попытки его склеить в то, что задумывалось, и как-то вообще контролировать сей разброд и шатание).
Бета нужно морально устойчивая, с крепкими нервами, хорошо понимающая, что Лись злобное вредное существо, когда дело касается ее текстов, дрожащая над любимыми словесными конструкция, которые может быть в русском языке и нельзя, но лично мне можно (там весь текст - одни сплошные эти странные конструкции Трепетная любовь к доктору - обязательна!!!

Ну и картынко для внимания

@темы: Star Trek, Доктор с легендарными руками, Пиши, раб, солнце еще не взошло, Нерукописное